В этот день все было как обычно. Николай с другими мужиками по бригаде вышел из проходной и направился к остановке.
— Ты что будешь делать? — спросил кто-то из мужиков.
— Спать лягу, — улыбаясь, ответил Николай.
— Что ночью будешь делать? На луну смотреть что ли будешь? Или еще какие дела?
Все засмеялись.
Тут подошел троллейбус.
— Ну, все, мужики, пока!
Николай вошел в переполненный троллейбус. Все вроде было нормально, но только какое-то чувство тревожило Николая всю ночную смену. И он никак не мог понять отчего. Подходя к дому, он увидел на балконе пятилетнюю дочку Юльку. Николай помахал ей рукой, подумал: «Почему она дома?». Он вошел в подъезд. Лифт был занят, и он быстрыми шагами поднялся на второй этаж. Дверь открыла Юлька. Николай вошел.
— Ты почему не в саду? Заболела что ли? — спросил он и поцеловал девочку.
— А мама сказала: побудь дома, — улыбаясь, ответила Юлька.
— А где мама?
— Когда Димка пошел в школу, она пошла с ним, сказала: скоро приду и нет. Лицо девочки стало грустным, и она заплакала.
— Ну, что это такое? — успокоил Николай.
— Да я боюсь одна, — сквозь слезы ответила Юлька.
— А разве одна? Ты со мной, — и прижав дочку к себе, спросил:
— Есть хочешь?
— Хочу, — ответила Юлька, вытирая со щеки слезу.
На кухне Николай увидел полную грязной посуды мойку.
— А что, вчера мама посуду не мыла?- удивлено спросил Николай.
— Нет, она только сказала, чтоб я сложила посуду сюда. — Юлька показала на мойку.
— Ну, ничего, что-нибудь придумаем, — сказал Николай, а про себя подумал: «Что могло случиться?»
Он уже заметил, что после выхода из больницы, когда она потеряла ребенка, которого они очень ждали, Тамара стала грубой, порой даже непонятной.
— Есть что-нибудь будешь? — спросил он.
— Помидор и конфетку, — ответила девочка.
Николай все приготовил на стол, сел напротив дочки и подумал: «Где же Тамара?»
— Гулять пойдем? — неожиданно спросила Юлька.
Вопрос оборвал мысль Николая, и не поняв, он спросил:
— Чего? – Чуть нахмурив лоб, спросил Николай.
— Гулять, спрашиваю, пойдем? — повторила девочка.
— Конечно, пойдем. Доедай быстрее. Вот только посуду помоем и пойдем, — улыбаясь, ответил Николай. — Иди ручки помой и поиграй пока.
Неожиданно раздался резкий звонок в дверь. Николай открыл. На пороге стоял Димка. На его лице было испуганное выражение, и Николай не знал, что спросить.
— Сынок, что случилось?
— Там мамка лежит! — крикнул мальчик.
— Где?- выбежав из квартиры, спросил отец, забыв захлопнуть дверь. Около соседнего подъезда на лавочке лежала Тамара. Задыхаясь, подбежав, Николай увидел, что Тамара лежала на спине, одна нога свесилась с лавочки, ее красивое лицо и белоснежные волосы перепачканы в земле, платье до половины разорвано. Николай все понял, что началось опять. Он толкнул ее. Тамара что-то пробормотала. Он еще толкнул. Она открыла глаза. Увидев мужа, произнесла, дохнув на него спиртным.
— Коля, как я тебя люблю. Не могу, как люблю.
— Ладно, вставай, — сказал Николай и подал ей руку. Ухватившись за нее двумя руками, Тамара села на лавочку и странно рассмеялась, сказала:
— Какой ты, Коля, дурак.
— Пошли домой, — грозно сказал Николай.
Она встала, шатаясь, пошла рядом с ним, неожиданно запела: «Ой, мороз, мороз, не морозь меня…»
— Заткнись, дура, — сказал Николай и дернул ее за руку,
Она замолчала и заплакала, сказала:
— Какая же ты, Ушаков, дрянь. Ненавижу, козел…
Они вошли в квартиру. В прихожей стоял непонимающий Димка.
— Сыночек мой дорогой, — протянув руку, сказала Тамара, хотела погладить мальчика по голове, но он увернулся и убежал. Тамара громко рассмеялась. Не разуваясь, она прошла в большую комнату, где на диване сидела Юлька и смотрела телевизор. Увидев мать, девочка вскочила с дивана и испуганно посмотрела на нее.
— Цветочек мой — сказала Тамара и нагнулась, хотела поцеловать, но не удержалась на ногах и упала на палас. Юлька сильно заплакала. В комнату вбежал Николай. Он взял на руки дочку и отнес в детскую. Ее личико было таким бледным, что он очень испугался.
— Хватит, дочка, плакать, все будет хорошо, — сказал он, вытирая ее глаза. — К бабе хочешь?
— Хочу, — рыдая, ответила девочка.
— Пошли, вот только Димку найдем, — сказал Николай и поцеловал дочку.
Они вышли из подъезда. Около соседней парадной сидел Димка. Его лицо было бледным, глаза закрыты, а из под век катились слезы.
— Ты чего? — спросил отец.
Димка от неожиданности вздрогнул и открыл глаза.
— Ты чего? — повторил Николай и обнял мальчика.
— А почему она такая? — спросил Димка и посмотрел на отца.
— Она заболела, — ответил отец, вздохнув. — Ничего, все будет хорошо.
И вдруг почувствовал, как ком подкатился к горлу. Он достал сигареты и закурил, сделал несколько затяжек.
— Ну ладно, пошли к бабе, — сказал Николай.
Они вышли из арки. Подходя к магазину, Николай вдруг услышал:
— Ушаков, ну подожди же.
Николай остановился и оглянулся. Он увидел, что к ним бежит его друг Вовка. Догнав их, Вовка сказал:
— Ну и ходите вы, братцы. Кричу им, а они будто оглохли.
— Да задумался, — ответил Николай.
— Вы куда идете? — спросил Вовка.
— К бабушке, — ответил Николай, — заночуем у нее. Завтра выходной.
— Что завтра делаешь? — спросил Вовка. — Может на рыбалку махнем?
— Давай, — ответил Николай. — Тогда я вечером пойду домой.
— Во сколько заедешь? — спросил Ушаков.
— В шесть, — ответил Вовка. — Ну, все, пока, до завтра.
Вовка перебежал асфальт, помахав рукой. По дороге Николай мучительно думал: «Ну почему она так делает? Вроде все есть. Так хорошо жили… Девять лет не пила, и вот опять. Почему?»
Он почувствовал, как к горлу опять подступил ком. Чтобы как-то справиться с волнением, закурил. Они вошли во двор. В песочнице играла племянница Николая шестилетняя Катька. Увидев дядю и сестру с братом, она подбежала к ним. Николай присел на корточки.
— Привет, — сказал он. — А что ты без мамы?
— Мама с бабушкой дома, а я играю — улыбаясь, ответила Катька.
— Ну ладно, идите, играйте, только не драться, а я пойду к бабушке схожу и вернусь, — сказал Николай.
Квартира матери была на первом этаже. Он позвонил. Дверь открыла мать Мария Александровна, полноватая женщина лет шестидесяти пяти, в голубом халате и белой косынке. Лицо у нее было добродушное, располагающее к себе, красивое, несмотря на морщинки, которых у нее было много.
— Привет, мать, — сказал Николай и вошел в квартиру.
— А ты что один? — спросила Мария Александровна.
— Почему один? С детьми, — ответил Николай и вошел в комнату.
На софе сидела сестра Ольга и вытирала платком глаза.
— Привет, — сказала она и, уткнувшись в платок, зарыдала.
— Что случилось? — испугано спросил Николай и, сев рядом на диван, обнял сестру.
Ольга открыла лицо, и он увидел под глазом у Ольги большой синяк.
— Что, опять Санек?- спросил Николай.
— Я больше не могу. Он каждый день пьет, а вчера я сказала, что жду второго ребенка. Он так обрадовался, сказал: «Вот отлично, ты моя умница», — и куда-то ушел. Через час приходит пьяный и давай…,- рыдая, сказала Ольга, снова уткнувшись в платок. Тут в комнату вошла Мария Александровна.
— Ну, хватит, дочка, успокойся. И без него проживем. У тебя, слава Богу, вон какой брат. Как-ни будь, — сказала она. Потом повернулась к Николаю:
— Сынок, есть будешь?
— Да можно, — ответил Николай
Достав из пенала посуду, Мария Александровна спросила:
— Почему Тома не пришла?
Николай сел на табуретку и ответил:
— Она болеет.
— Что с ней? — испуганно спросила Ольга.
Николай, немного помолчав, сказал:
— Она опять…
— Да что же? — тревожно спросила Мария Александровна, посмотрев на сына.
— Запила! — с горечью почти крикнул Николай.
— Да как же это? — тихим голосом сказала мать и заплакала.
— Вот так, опять, — снова крикнул он и выскочил из кухни. Вбежал в комнату, сел на диван, обхватив руками голову, и почувствовал, как по щекам катятся слезы. Потом достал из кармана сигареты, закурил, закашлялся, вышел на балкон. Дети играли во дворе. Юлька каталась на карусели, Димка и Катька что-то строили из песка. Увидев отца, Юлька заулыбалась. Николай помахал ей рукой, докурил сигарету и вернулся на кухню. Ольга сидела в углу, Мария Александровна молча сидела у окна.
— Ладно, — нарушив тишину, сказал Николай.
От неожиданности обе вздрогнули.
— Дети пусть у вас побудут, — продолжал Николай, — а я пошел домой.
— Зачем? — спросила Ольга.
— Завтра еду на рыбалку с Вовкой Новиковым, — ответил Николай и добавил:
— Вечером приеду — заберу ребят.
— Поешь? — спросила мать и печально посмотрела на сына.
— Давай, наливай, — улыбнувшись, ответил Николай и сел за стол. Мать налила ему тарелку супа. Он взял кусочек хлеба, откусил и тут же положил его на стол.
— Извини, мать, я лучше дома поем, а то… На какое-то мгновение замолчал, потом добавил: — А то как-то не лезет.
— Да что же это за напасть? — Зарыдала Мария Александровна.
— Мама, не надо, — сказала Ольга и посмотрела на мать.
— Ну ладно, я пошел, — сказал Николай. Он встал из-за стола, обнял мать и сказал:
— Хватит сырость разводить. Лучше готовь сковородку, рыбу жарить будем.
Николай вышел в прихожую, за ним из кухни вышла мать.
— Может останешься? — спросила она.
— Нет, все будет путем. — Ответил Николай и обнял мать. Потом заглянул на кухню, сказал: — Пока, сестренка. Держись, — и улыбнулся. Ольга тоже улыбнулась, ничего не ответила.
Николай вышел из подъезда, подошел к детям. Дети сидели в песочнице и что-то строили.
— Вы что делаете? – Улыбаясь, спросил Николай.
— Город строим, — ответила Юлька и выскочила из песочницы.
— Мы домой пойдем? — спросила она и посмотрела на отца.
— Я пойду домой, а вы побудьте тут. Завтра рыбу принесу, — сказал Николай.
— А я? — спросил Димка.
— В другой раз, а то места в машине нет, — ответил отец.
— Ну, все, пока, живите дружно, — сказал Николай, поцеловав детей.
Он зашел в магазин, купил батон и пачку сигарет. Придя, домой, Николай заглянул в большую комнату. Тамара лежала на полу. Николай подошел к дивану, взял подушку и хотел подложить ей под голову, но потом положил назад и вышел из комнаты.
2
В эту ночь Николай не заснул, несколько раз курил. Только под утро задремал. Тут резко зазвонил будильник. Он встал, заправил кровать, вышел из комнаты. На кухне горел свет. За столом, спиной к двери, сидела Тамара и что-то пила из бокала. Николай молча прошел к холодильнику, взял спички и сигареты и вышел на балкон. Покурив, он вновь вернулся на кухню, поставил чайник на плиту, открыл чайник для заварки. Он оказался пустой. Николай со злостью посмотрел на Тамару и бросил крышку в мойку. Пошел в ванну бриться. В это время он опять почувствовал сильную боль в сердце, опустил руки, минуту постоял. Боль отступила. Николай добрился, умылся и вышел из ванны. Ему навстречу вышла Тамара и хриплым голосом спросила:
— Где дети?
Ничего ей, не ответив, Николай прошел на кухню, открыл холодильник, достал колбасу и сыр, отрезал кусок колбасы, а остальное положил в рюкзак. На кухню вернулась Тамара:
— Ты что оглох? — спросила она. — Спрашиваю, где дети?
— Они тебе нужны? — крикнул Николай.
— Чего? — усмехнулась, прищурившись, Тамара. — Ты что, козел, спросил. Я не поняла.
— Они тебе нужны? Ты вчера о них не думала, — со злостью сказал Николай и подошел к плите. Взял чайник, налил кипятку и сел за стол.
— А что, вчера ходила Таньку поздравлять…
— И напоздравлялась, — перебил Николай. -Ты почему ребенка бросила и пошла пить? Пришел, а она вся в слезах.
— Ну и что? — спросила Тамара. — Ах, какой папаша, пожалел маленькую дочку. Ведь у ней мать шлюха, а папа добрый. Ну и идите. Без вас проживу. Ненавижу, — сквозь зубы сказала Тамара.
Тут раздался звонок в дверь. Тамара открыла, перед ней стоял Вовка.
— Привет, хозяйка, — сказал он. — Хозяин дома?
— Дома, заходи, я сейчас, — послышался из кухни голос Николая.
Вовка зашел, захлопнул за собой дверь. Тамара, ничего не ответив, прошла в большую комнату и закрыла дверь.
— Заходи сюда, — крикнул Николай.
Володя прошел на кухню. Николай сидел пил чай.
Привет. Чаю будешь? — спросил он.
— Налей, что ли, — ответил Вовка.
3
Они вышли на площадку, Николай захлопнул за собой дверь. Проверил в карманах ключи, их не оказалось.
— Да, черт с ними, — грубо сказал он
— А что у вас с Тамарой? — спускаясь, спросил Вовка.
— А, так, ничего, пустяки, — ответил Николай.
Подойдя к машине, Николай спросил:
— А что, больше никто не едет?
— Никто, — с удивлением ответил Вовка.
Он открыл белый москвич. Николай положил рюкзак на заднее сидение и сел не переднее.
— Димка вчера тоже просился, — сказал он.
— Так давай заедем, — сказал Вовка.
— Ладно, в другой раз.
На перекрестке Николай почувствовал опять боль в сердце, но еще сильнее, чем была дома. Он закрыл глаза и почувствовал, как вспотели руки. Он полез в карман и достал пузырек с валидолом.
— Что, плохо? — испуганно спросил Вовка. — Давай вернемся.
— Все нормально — сказал Николай и открыл глаза.
Тут на светофоре зажегся красный свет, и машина тронулась.
— Сейчас заедем к леснику, возьмем бредень и пойдем, — сказал Вовка.
Они подъехали к небольшому домику. Около него копался мужчина лет семидесяти пяти в коричневой телогрейке.
— Привет, Кузьмич, — улыбаясь, сказал Вовка и вылез из машины.
За ним вылез Николай. Он вдохнул воздуха и почувствовал легкость, какой не было.
— Какие люди к нам пожаловали, — сказал старик и подошел к ним. На его лице появилась улыбка.
Вот, познакомься, Кузьмич, Николай Ушаков — самый лучший мой друг. Между прочем, мастер на все руки, — весело сказал Вовка и хитро подмигнул старику.
— Да хватит тебе, Вов, — с улыбкой ответил на это Николай.
— А это дед-лесовик Кузьмич.
— Здравствуйте, — сказал Кузьмич, подал руку Николаю и добавил, — Иван Кузьмич.
— Очень приятно, — ответил Николай и пожал руку старику.
Его лицо было все в морщинах, очень приветливое и добродушное
— Проходите в дом, чайку попьем, — сказал Кузьмич.
— Спасибо, мы сразу на речку. Половим, а потом придем и… Попьем — Опять весело ответил Вовка.
— А где снасти и сапоги? — спросил он.
— В сарае. Там и ведра, — ответил Кузьмич.
По дороге к речке Вовка сказал:
— Ты в воду не лезь. А то вдруг чего, — сказал Вовка.
— Да, ладно тебе, все нормально, — сказал Николай и махнул рукой.
4
Было тихо, и река была спокойная. Подойдя к берегу, они разделись и начали снасти разбирать. Вовка не заметил, как Николай вошел в воду.
— Ну, пошли, — позвал Николай.
— Да, тебя куда… — начал было Вовка.
— Пошли, пошли, — опять крикнул ему Николай.
Они вошли в воду. Вовка смотрел под ноги, боясь наткнуться на корягу. Неожиданный всплеск воды. Вовка обвернулся, но головы Николая не было нигде видно. Он сильно испугался, бросил бредень и нырнул. На дне лежал Николай с открытыми глазами.
Вовка попытался вытащить его, но один он не мог. Вовка вынырнул. По берегу шли несколько подростков.
— Эй, мужики, скорее, — заорал Вовка.
Обернувшись, один из подростков сказал:
— Смотрите, водяной вылез.
И все рассмеялись.
— Да помогите, человек тонет, — диким голосом крикнул Вовка.
Ребята продолжали смеяться и посылать в адрес Вовки шуточки с нецензурными выражениями. Но вдруг двое из них прямо в одежде прыгнули в воду.
Вытащив тело Николая на берег, Вовка начал делать искусственное дыхание, а один из ребят взял Николая за руку.
— Пульс есть, — сказал парень.
Вовка облегченно вздохнул и сказал:
— Посмотрите тут, я сейчас машину пригоню.
Он побежал к домику лесника. Кузьмич вышел из домика. Увидев Вовку, подошел к машине и испуганно спросил:
— Что случилось?
Подбежав, Вовка никак не мог отдышаться. Он сказал:
— Колька… Быстрее.
Вовка выскочил из машины. Двое парней сидели около Николая, а остальные стояли в стороне и испуганно смотрели.
— Ну что? — спросил Вовка.
— Пульс есть, но в сознание не приходил, — сказал парень, который поднялся и теперь стоял рядом с Николаем.
Вовка открыл заднюю дверцу. Один из парней сел в машину, а ему на колени положили голову Николая.
— Где у вас тут больница? — спросил Вовка.
— Один-два километра отсюда, — ответил Кузьмич и добавил, — да, сегодня выходной…
— Черт, а где врач живет? — спросил Вовка.
— Недалеко от больницы, — ответил Кузьмич.
— Поехали, — задыхаясь, сказал Вовка.
Когда они вышли на трассу, парень вдруг сказал:
— Пульс пропал. – Сказал парень
Вовка сильнее нажал на газ. Они свернули на улицу, потом в переулок.
— Вон у того дома, — сказал Кузьмич.
Вовка резко затормозил, выбежал из машины и резко открыл калитку. Собаки начали лаять. Он поднялся на крыльцо, постучал, потом резко рванул дверь. В сенях никого не было. Вовка опять постучал в дверь комнаты.
— Войдите, — послышалось из комнаты.
Вовка открыл дверь и вошел. За столом сидели старик и молодая девушка лет двадцати пяти.
— Здравствуйте. Мне нужен врач, — выпалил Вовка.
Девушка встала из-за стола.
— Я вас слушаю, — сказала он.
Вовка удивленно посмотрел на нее и сказал:
— Помогите, другу плохо.
— Где он? — спросила он.
— В машине, — ответил он.
Они подбежали к машине. Вовка открыл дверцу, девушка нагнулась и взяла руку Николая. Пульс еле прощупывался.
— Быстро в больницу, — крикнула она.
Девушка побежала в дом. Через несколько секунд она выскочила. В руках у нее была связка ключей.
— Вы езжайте, а я тут напрямик побегу, — сказала она,
Они подъехали к больнице. Дверь уже была открыта. На ступеньках стояла девушка уже в белом халате и в косынке. Вовка выскочил из машины, к нему спустилась девушка.
— Быстро несите, — сказала она.
Они втроем внесли Николая в приемную. Девушка тоже помогала.
— Кладите сюда, — сказала она и указала головой на кушетку.
Они положили его. Она взяла руку Николая, и ее лицо вдруг изменилось. Она рванула рубашку и начала делать массаж сердца, потом побежала в кабинет, принесла шприц и сделала укол. Машинально протянула шприц Вовке, а сама продолжала делать массаж. Через несколько минут девушка остановилась и посмотрела на Вовку. Он тоже смотрел на нее.
— Поздно, — тихо произнесла девушка.
— Нет! — крикнул Вовка и сжал в кулаки руки так, что лопнул шприц в руке и осколки посыпались на пол.
Он закрыл глаза. Через мгновение открыл их и посмотрел на Николая. Его глаза были закрыты, и казалось, будто он спит. Ему в лицо через окно светило солнце, и на его лице было выражение, будто он от этого морщится. Потом Вовка посмотрел на девушку. Ее лицо было растерянным, а по щекам текли слезы.
— Ну, сделай, сестренка, что-нибудь, — дрожащим голосом сказал Вовка.
Он разжал кулаки, его ладони были в крови. Остальные осколки посыпались на пол.
— Ну, сделай, умоляю, — тихо повторил он.
Девушка ничего не ответила, только закрыла глаза, и слезы потекли еще сильнее.
5
Они вошли в подъезд. Было темно. Поднялись на третий этаж. Вовка позвонил в дверь, но им никто не ответил. Вовка опять нажал звонок, но было тихо. Вовка и Кузьмич вышли на улицу, подошли к машине. Вовка оглянулся назад и посмотрел на балкон. На нем стояли и курили мужики и женщины. Вовка дернул Кузьмича за рукав. Они вбежали в подъезд. Лифт как раз был открыт. Они вбежали в него, и Вовка нажал на третью кнопку. Подошли к двери, Вовка нажал на звонок. И минут пять держал. Но никто не открыл. Он толкнул дверь, и она неожиданно открылась. Они вошли. В квартире стоял неприятный запах.
Из кухни слышался шум. Вовка прошел по коридору и подошел к кухне. Дверь была закрыта, но через рифленое стекло было видно, что за столом сидят двое мужчин и две женщины. Вовка открыл дверь. Кухня была полна дыма. Тамара сидела с распущенными волосами на коленях у одного из мужчин, обняв его. Увидев Вовку, она улыбнулась и сказала хриплым голосом:
— Куманек приехал. А где мой козел?
Она налила в стакан водки, протянула Вовке. Он почувствовал, как сдавило виски, сквозь зубы ответил:
— Он в другом месте.
— А ну, колись, где этот кобель? — сказала Тамара и выпила стакан.
— Дура ты, — сказал Вовка.
Они вышли из квартиры, подошли к лифту, как вдруг из квартиры выбежала молодая женщина, от которой сильно пахло алкоголем. Пошатываясь, она спросила:
— Что с Колей?
Вовка молчал.
— Ну, скажи, козел, я тебя умоляю, — крикнула она.-Он в морге! — крикнул Вовка.
Тут лифт открылся, и Вовка с Кузьмичом вошли в него.
— Как в морге? — не понимая, спросила женщина.
Но лифт уже закрылся. Женщина вернулась в квартиру.
— Ну что, Галька? — спросила Тамара.
— Он гавкнул, что твой того…- Галька шмыгнула носом.
— Не тяни резину, дура, — нахмурившись, сказала Тамара.
— Ну, короче, твой в морге, — сказала Галька и села за стол.
Тамара рассмеялась и сказала:
— Да пошел он…
6
Было уже темно, когда Вовка остановил машину около дома, где жила Мария Александровна. Он вышел из машины, захлопнул дверцу и посмотрел на окна. Свет горел на кухне и в детской.
Кузьмич позвонил в дверь. Ее открыла Ольга и испуганно посмотрела на них. На душе у нее вдруг стало тревожно.
— Можно войти? — спросил Вовка.
Ольга молча уступила проход. Из детской слышался детский смех.
— Где тетя Маша? — спросил Вовка.
— У детей, — ответила Ольга и пристально посмотрела на него.
Тут вышла Мария Александровна.
— Вот и наши рыбаки. А Коля говорил, что вы завтра приедете, — сказала она и добавила, — Я щей наварила. Сейчас будем ужинать. Да вы проходите.
Вовка прошел на кухню. Мария Александровна подошла к газовой плите и вдруг спросила:
— А где Коля?
Вовка стоял около окна спиной к стеклу, оперявшись руками о подоконник.
— Коли больше нет у нас, — он ответил медленно.
— Как? — вскрикнула Мария Александровна и повернулась к Вовке.
Она испуганно, со страхом смотрела на него. Вовка стоял молча, опустив глаза в пол. У него пересохло в горле, и он ничего не мог сказать. Через несколько секунд он сказал:
— Тетя Маша, ты сядь.
Мария Александровна хотела подойти к столу, но, сделав шаг, она упала без сознания. Вовка кинулся к ней и крикнул:
— Быстро. Скорую.
Кузьмич кинулся в прихожую. Вовка взглянул на Ольгу: она стояла бледная, по щекам текли слезы.
— Оля, сядь, — сказал Вовка.
— Ой, мой братик дорогой. Да как же мы без тебя… — вдруг запричитала она.
Тут вернулся из прихожей Кузьмич. Он налил воды и подал Ольге. Она большими глотками выпила стакан и сквозь слезы сказала:
— Нашатырь должен быть ванной.
Ольга побежала и принесла пузырек, опустилась на колени и поднесла к лицу матери. Мария Александровна очнулась. Вовка помог ей встать, сказал:
— Надо полежать. Сейчас скорая приедет.
Они с Кузьмичом помогли ей дойти до дивана. Тут раздался звонок в дверь. Ольга открыла. Стояла молодая женщина в белом халате.
— Скорую вызывали ? — спросила она ласковым голосом.
Врач зашла в комнату и подошла к дивану. За ней шла Ольга. Вовка подал врачу стул.
Они с Кузьмичом вышли из комнаты на кухню. Вовка закурил, тут прибежала Юлька и спросила:
— Где папа?
Вовка поперхнулся и сильно закашлялся. Откашлявшись, он посмотрел на девочку. Она стояла и смотрела на него. Не находя нужных слов, Вовка прижал Юльку к себе и, сделав еще одну затяжку, бросил окурок в пепельницу. Он присел на корточки и посмотрел на девочку. Личико ее вдруг погрустнело.
— Хочешь покататься на машине? — спросил Вовка.
— Я хочу к папе, — ответила Юлька и заплакала.
Вовка хотел что-то еще добавить, но замолчал на полуслове и почувствовал, как к горлу подкатился комок. Он ничего не смог сказать. Тут вмешался Кузьмич, спросил:
-А во что вы там играете?
— В дочки-матери, — ответила Юлька.
— А меня примите в игру? — опять спросил Кузьмич.
— Примем. Пошли, — ответила Юлька, вытирая ручкой слезы.
Они пошли в детскую. Вовка опять закурил и сел на табуретку. Через несколько минут из комнаты вышел врач. Он встал и подошел к двери.
— Если будет хуже, вызывайте снова, — сказала женщина, открывая дверь.
— Спасибо вам, до свидание, — сказал Вовка.
Он захлопнул дверь и, зайдя в комнату, сел около дивана. Мария Александровна лежала. Ольга сидела около окна. Свет от люстры был таким ярким, что бил в лицо. В комнате пахло лекарствами,
— Детей я пока заберу к нам, — сказал Вовка.
Раздался звонок в дверь. Ольга встала и пошла открывать. Через несколько секунд раздался крик Ольги:
— Саша! Не надо!
Потом раздался глухой звук. Вовка выбежал из комнаты. Крик доносился из кухни. Он вбежал туда. Ольга лежала на полу, над ней стоял пьяный мужик и держал ее за волосы.
— Вот ты где, сука, у мамочки живешь. Убью, зараза, — говорил он.
Не помня себя, Вовка схватил мужика за грудки и ударил в лицо. Мужик отлетел к вешалке. Тут выскочил Кузьмич. Вовка помог Ольге подняться. Сашка поднялся, сказал:
— Вот и твой кобель. Сейчас обоих порешу, — сказал и пошел опять на кухню.
Вовка схватил его и прижал к стене.
— Открой дверь, — крикнул он Кузьмичу.
Кузьмич так и сделал. Вовка вытолкнул Сашку на площадку и сам вышел.
Ольга сильно плакала и просила вызвать милицию. Кузьмич пошел в прихожую, сделал вызов и вышел на площадку. Сашка пытался встать с пола, у Вовки была разбита губа. Он стоял около стены и вытирал рукой кровь.
— Я тебя, козел, сделаю, — сказал Сашка.
Он встал и из-за спины вытащил нож. Вовка сделал шаг назад.
— Стой! — крикнул Сашка и улыбнулся.
— Парень, не надо так шутить, брось махать, а-то хуже будет, — испуганно сказал Кузьмич.
— Заткнись, старый хрен. Что, страшно тебе, собака, сдыхать? А как с моей женой спать..,- продолжал орать Сашка.
— Дурак, послушай, — сказал Вовка.
— Закрой свою поганую пасть. Сейчас прирежу, как собаку.
Тут неожиданно открылся лифт, из него вышел милиционер.
— А ну брось нож, — сказал он.
Увидев его, Сашка кинулся вниз, но на площадке около окна упал. Тут поднялись еще два милиционера, надели на него наручники и повели вниз. Милиционер подошел к Вовке.
— Старший лейтенант Миронов. Что случилось?
Вовка все объяснил.
— Будете заявление писать? — спросил Миронов.
— Какое заявление? Сейчас не до этого, — ответил Вовка.
Он вошел в квартиру. Ольга сидела на кухне около стола. Увидев Вовку, она подошла к нему.
— Извини, — сказала она.
Ее лицо было в синяках. Она заплакала.
-Хватит. Детей давай одевать. Уже поздно, — сказал он.
7
Через неделю после похорон Николая, вечером, в квартире Марии Александровны раздался звонок в дверь. Она открыла и увидела Димку. Он сильно плакал. Мария Александровна испуганно посмотрела на него, но ничего не могла сказать. Тут из комнаты выскочила Ольга. Сквозь слезы Димка сказал:
— Там Юлька упала, и у ней на голове кровь.
— Где там? — испуганно спросила Ольга.
— Дома, а мамка пьяная, и дяди там, — сказал Димка.
Не помня себя, Мария Александровна выбежала из квартиры и побежала к дому, где жил Николай. Подбежав к двери, она толкнула ручку. Дверь была не заперта. Мария Александровна вбежала в квартиру. Было тихо, стоял тяжелый запах спиртного и курева, полы были в грязи, землистого цвета. Она посмотрела по комнатам, но в квартире никого не было. Мария Александровна позвонила соседям. Дверь открыла женщина лет сорока. Извиняясь, Мария Александровна испуганно спросила:
— Где внучка?
— Томку с дружками забрала милиция, а Юлю увезла скорая, — сказала женщина, и, вздохнув, добавила, — тут такое было…
Вдруг Мария Александровна заметила около порога кровь.
— Драка была, и я не выдержала — вызвала милицию. Какая же она хамка, — продолжала женщина.
— Может вам ключи дать? А то разве в таком бардаке что-нибудь найдешь? Коля как-то нам оставлял на всякий случай.
Мария Александровна утвердительно мотнула головой. Вдруг она почувствовала, как сдавило сердце и стало трудно дышать. Она ухватилась за ручку двери.
— Вам что плохо? — спросила женщина, протягивая ключи.
— Сейчас все пройдет, — ответила Мария Александровна. Сделав глубокий вдох, она спросила:
— А вы не знаете, в какую больницу увезли Юлю?
— Врач сказал, в первую, — ответила женщина и закрыла дверь.
Утром Мария Александровна пришла в больницу. В приемном покое ее встретила девушка. Она назвала Юлину фамилию. Медсестра, поискав в журнале, ответила, что к ней нельзя.
— Как нельзя, я же бабушка? — испуганно спросила Мария Александровна.
— Пройдите к врачу в восьмой кабинет, — ответила девушка. — Я вас провожу.
Они пошли по коридору. Были слышны детские голоса. Подошли к кабинету. Девушка постучала в дверь.
— Войдите, — послышался приятный женский голос.
Медсестра приоткрыл дверь кабинета.
— Тут пришли к Ушаковой, — сказала она.
— Пусть войдут.
Девушка пропустила вперед Марию Александровну. Из-за стола встала пожилая женщина.
— Что с Юлей? — испуганно спросила бабушка.
— Садитесь, — предложила женщина.
Они сели. Женщина, помолчав несколько секунд, сказала:
— Девочка сейчас находится в реанимации. У нее сотрясение мозга, и нам пришлось ночью делать ей операцию.
— Какую операцию? — спросила Мария Александровна. Голос у нее дрожал.
— Дело в том, что у девочки рваная рана головы, и она потеряла много крови, — ответила врач.
После этих слов Мария Александровна потеряла сознание.
Через месяц Юльку выписали из больницы, а еще через десять дней состоялся суд, который лишил Ушакову Тамару Владимировну родительских прав и назначил опекуном над детьми Ушакову Марию Александровну.
Спустя несколько дней, подбежав к бабушке, Юлька спросила:
— Баба, а ты что, в нашу маму превратилась?
Мария Александровна ничего не ответила. Только взяла внучку на руки, прижала к себе и подумала:
«Господи, сохрани и помилуй моих детей».
