Так что решили — разводиться? — недоверчиво говорит кузина Анжеле Егоровне, — Вы же столько лет вместе и это уже конец? Не глупила бы ты, поговорила с ним.
Да мы все время разговариваем. Столько раз все обсудили, что ужас. Только он отказывается меня слышать. И не понимает, что не так он сделал. К тому же я уже приняла решение, что самой мне будет проще. Да, я не люблю детей. К тому же чужих. И нечего мне их навязывать.
Анжеле Егоровне практически 54 года, двадцать пять лет они прожили в браке со вторым супругом, Андреем. С первым мужем они завели сына, который уже вырос, у него дочка шестилетняя. Сын проживает далеко и видятся они с ним редко. Внучку привозит в гости. И этим Анжела довольствуется вполне.
Мне сложно пришлось воспитывать одной сына, — рассказывает женщина, — горя хлебнуть довелось. Скорее всего, поэтому я не хочу общаться с малышами. Даже с родной внучкой, тем более с посторонними детьми.
Анжела Егоровна после измены супруга жила сама с сыном, никто ей не помогал. Матери давно не стало, а в скором времени, когда родился сын, умер и отец. Слава Богу, что жильем женщина была обеспечена — квартира под Москвой, плюс огород, с которого они питались в сложные девяностые.
Когда Анжеле исполнилось почти тридцать, а сыну всего пять, она познакомилась с Андреем. Мужчина только развелся и у него остались двое дочерей погодок. Сперва Анжела не доверяла партнеру — алименты платить, своего жилья нет, жил на съеме после развода. А после заметила, что к сыну ее хорошо относится, хозяйственный. Они поженились и стали жить дружно.
По наследству Андрею досталась однушка от мамы, он ее сдавал, чтобы платить алименты. Видеться с дочерьми бывшая жена ему не разрешала, хотя он горел желанием и скучал по ним. Но — на нет и суда нет.
Уже когда его девочки выросли Андрей опять попытался наладить общение, только уже не захотели они. Скорее всего, мать повлияла. Или из-за юношеского максимализма.
Он уже перестал волноваться на этот счет, — рассказывает Анжела Егоровна. — Жизнь шла своим чередом, путешествовали, огород обрабатывали, зону отдыха разбили. Скопили на автомобиль, ездили в Москву в кино, по театрам. И тут все изменилось.
Изменилось все два года тому, когда дочки Андрея нашли его и сказали, что их мать умерла. Они повзрослели, вышли замуж, живут в столице, детьми обзавелись. У младшей дочки два ребенка, у старшей тоже два.
Они поехали на встречу в Москву, — жалуется Анжела, — Меня не было на их встрече. После супруг спросил, может ли он их к нам пригласить. Я дала добро. И с тех пор они стали приезжать по выходным. Все вместе. На шашлыки. Первое время я молчала — муж радовался долгожданному общению. Но после я устала от этого всего.
Так и есть, — подтверждает кузина, — Стали дочки пользоваться дачей отца. Вам же приходилось их обслуживать, убирать, привечать.
Ну все это ладно, — махнула рукой Анжела Егоровна, — они с собой привозили еду, продукты, на ночевку есть место. Только слишком шумные, детей много. Они бегают, играют, кричат. И ничего же не запланируешь. Предлагала мужу поехать куда-то, а он все одно твердит:
Не выйдет, на выходных к нам девочки приедут с семьями.
И так все время. Все лето. Когда школа началась, реже навещали. Мне уже все это осточертело. Пыталась достучаться до него, так он не понимает, что мне не так.
Ведь они самостоятельные, тебя не напрягают. А что дети? Шумные? Разве твоя внучка не такая?
Такая, — подтверждала Анжела Егоровна, — только она одна и не здесь. Твои же в количестве восьми человек приезжают. Мне нужен покой, а не эта кутерьма.
Мне довелось твоего сына всю жизнь растить, дочерей родных не видел, а ты вот как заговорила? — обижается Андрей.
Этот разговор произошел летом. Вскоре он стал пенсионером. И дочка решила наградить деда внуком. А младшая тоже говорит, что они с супругом на отдых собираются ехать. Отец же на пенсии — отчего не привезти ему внуков?
Тут уж я не смолчала, — возмущается Анжела, — предупредила мужа, что дом мне принадлежит и сама буду решать, кому тут быть. Если он хочет нянчиться с внуками, пусть идет в свою квартиру. Нечего тут разводить балаган.
А он что?
Он обиделся, наговорил гадостей, собрался и уехал. Я ему сказала, что раз так, то он может забирать и остальные свои вещи. Жилье у него есть, пускай там свои сборища устраивает.
Вот это дела! — улыбается кузина. — Значит, на твоем участке они все вместе хозяйничали, а в своих квартирах не захотели принимать детей друг друга? Как считаешь, может, передумает еще и вернется? Можно же видеться с детьми и внуками не так часто.
